Название: Дорога вперед, дорога назад
Автор: Кселен
Фэндом: Тор
Персонажи: Локи, Тор
Рейтинг: NC-17
Тип: Слэш
Жанры: Романтика, Ангст, Психология, Hurt/comfort
Размер: Мини
Статус: закончен
Саммари: Ты умеешь лгать, о, Бог Лжи. Но, скажи, зачем же обманывать самого себя?..
Артфик:
25.media.tumblr.com/6d5c47f43347a026db964e9b79a...

IДорога вперед, дорога назад,
Потерянный друг, обиженный брат,
Что выберешь ты своею тропой,
И кто уведет тебя за собой?

Канцлер Ги - Дорога в ад или в рай

Улыбаться. Главное - улыбаться.

Кляп с него Тор снял еще на Радужном Мосту, так что, главное - улыбаться.

Его вели не как заключенного.

Здесь он все еще был принцем, принцем, что давно считался мертвым.

Естественно. Зачем царской семье выносить сор из избы?..

Он видел радость на лицах дворовых девушек, ощущал дружественые похлопывания по плечу от мужей, и даже Сиф, что терпеть его не могла, расщедрилась на объятия - столь сильные, что можно подумать, она и впрямь скучала.

- Уже и не надеялся на твое возвращение, змееныш, - смеется Фандрал, но как-то по-другому, по-доброму, Локи кажется, совсем не так, как ранее.

- Расскажешь, что было там? - с любопытством, ему обыкновенно не присущим, интересуется Вольштагг.

Но говорить с ними Локи не хочется.

Да и Тор не позволяет, поддерживая за руку и глазами указывая в сторону зала Всеотца.

В первый раз он входит в этот зал не как сын. Завоеватель, посмевший напасть на мир под защитой царя - даже звучит смешно.

Ладно, возможно, идея была... глупой.

Но, это ведь была вовсе не его идея.

- Приветствую тебя, Всеотец, - Локи сгибается в поклоне, и Тор словно копирует его позу. "Да", - подмечает Лофт про себя, - "значит, еще не успели короновать заново. Или не захотели?.."

- Локи, - тяжелый голос Одина эхом отражается от стен зала. Лофт встает и склоняет голову. Он не желает говорить, не желает случайно сорваться и нагрубить.

Нет нужды ухудшать свое, и без того хрупкое, положение.

- Ты расскажешь нам? - Фригг. Словно контраст.

Локи поднимает голову.

- Расскажу, - кивает он, поднимаясь.

Это совсем не то, что следовало бы скрывать.

В особенности, от... родителей.

Отрицать их родство легко перед Тором и сложно - перед ними самими.

- Куда ты попал после падения?.. - голос Одина теряет привычную твердость, становится более мягким. И Локи с удивлением подмечает, что отец слаб - наверное, близится время нового Сна Одина.

- Это... вне реальности Девяти Миров, - голос несколько дрожит, и Локи сглатывает, вспоминая то, что хотелось бы забыть навсегда. - Огромный мир, единый мир, мертвый мир. Там нет ни людей, ни асов, нет морей и лесов, есть сухая, выжженная земля, и страшны существа, населяющие эту землю, - Лофт прерывается, и перед глазами его мелькают воспоминания.

Рассказывать сейчас - словно обнажать душу. Но это - единый выход выложить сразу все, что есть на душе, все, что так давно хотелось разделить - хоть с кем-то.

Как бы не желалось этого не признавать, он - живой; со своим набором чувств и эмоций.

- Они зовут себя читаури, - щурится Фригг, откидывая прядь с лица. Ее приговор куда как важнее решения Всеотца, неизвестно почему. К родителям он относился вполне одинаково, да и те не делали различий, не выбирая себе любимчиков. И для Локи важны были оба, и приговор выносили - тоже оба.

Наверное, потому что Один решал, а Фригг приговаривала. Если Один решится на... что-либо против ее мнения - она его переубедит. Но ее приговор окончательный - как матери, как женщины, как царицы.

Тем больнее было через некоторое количество времени стать низшим рядом с равным, позволить брату - такому же, как и он сам - занять место короля.

В конце концов, это было несправедливо, в высшей степени.

- Да, - кивает Локи, и, сглотнув, продолжает, - они не то, что не люди - они даже не похожи на них ни по строению, ни по образу мышления. Технические муравьи, - он усмехается, - которые выбрали себе одну Мать и поклоняются только ей, слепо, без обдумывания, не имея ни своей воли, ни своего мышления. Мне, - он вздыхает, - повезло. Их... Мать решила, что я могу быть полезным. И тогда за меня принялся Танос - единый из них, кто имеет хотя бы зачатки разума и подобие воли. Это, - усмехаясь, он вновь опускает взгляд, не желая видеть и анализировать чужие эмоции, - машина для убийств. Идеальный исполнитель, палач, не способный ни к жалости, ни к сочувствию... - он содрогнулся. - Выбившийся из безликой серой массы, считающий, что если его выделили, то он - чем-то выше остальных. Сидящий на мнимом троне, но вождем в полном смысле этого слова не являющийся... - а вот это сравнение было совсем не в ту степь, и Локи осекся, все же взглянув на Фригг, закусившую губу, но больше никак не выдававшую своих эмоций.

Несмотря на иную кровь, она - мать, и все повадки, все привычки он копировал с нее. Но с Всеотца все-таки больше.

- Он поставил передо мной ультиматум, - это он помнил, как самую правильную и в то же время - самую глупую минуту в этой жизни, когда просто хотелось сбежать от вершин боли, что давно могла убить его, не будь он бессмертным, - Таносу захотелось выйти из-под власти Матери, захотелось обладать своим миром, и он многие и многие годы искал способ перемещения в другие миры - пока не появился я, - Лофт выдохнул.

- И единый способ перемещаться таковым, как он, это... - мать не закончила, позволяя ему самому подтвердить ее догадку.

- Тессеракт. Это - единственный источник подобной энергии, известной мне, помимо Каскета, - но ледяной куб великанов он никогда и ни за что не отдал бы иномирцу, и все находящиеся в зале понимали это, - я подробно изучал его до... похищения, - вернее, до вульгарной кражи - более того, Свальдифари, парнишка, укравший Тессеракт, клялся и божился, что обронил его среди холодных льдов, будучи в Мидгарде, и так и не нашел.

Его даже не наказали.

Человек, проникнувший в Сокровищницы Одина и вышедший оттуда живым, здоровым, а, главное, незамеченным, заслуживал еще и награды.

- Ты даровал бы им Мидгард, а они бы тебе - свободу, - полуутвердительно сказал Один, но осекся, когда Локи отрицательно покачал головой.

- Нет. Мидгард для них - слабый мир, но в нем был Тессеракт. Это был равноценный обмен, я отдам им Тессеракт, а они оставят мне Землю, - Локи на этот раз взгляда не отводил, наблюдая.

Сейчас он должен был, нет, просто был обязан вызвать разочарование на лице Всеотца.

Но - не вызвал.

- Ты подверг опасности Асгард и начал войну с миром, с народом которого мы не враждуем, - это проговорила уже Фригг, сухо и четко. Всем своим видом она сейчас высказывала, почему в полной мере зовется Царицею Богов.

- Он действовал не от имени Асгарда, - реплика доселе молчавшего Тора. Удивительно, что и сказать. - И... - он замялся, не зная, как сформулировать. Радует тот факт, что он, хотя бы, начал думать прежде, чем говорить. - С этими людьми сражаться невозможно, они лучше нанесут больший вред себе, чем преклонятся перед кем-либо, они не чтят и не уважают нас, - а вот тут Локи недоуменно нахмурился.

Вначале тот хотел перебить брата и сказать, что он и сам вполне в состоянии себя защитить, но потом примолк - очевидно, Тору было известно нечто, доселе не скрытое от самого Лофта.

- Продолжай, - кивает Всеотец. Порой кажется, что они с Фригг действуют единым организмом, иногда даже заканчивая фразы друг за друга или выражая общую мысль.

Когда-то они с Тором тоже хотели добиться такого же единения...

- Они выпустили атомную ракету. Это, как мне объяснял, наверное, умнейший из них - разрушительная мощь сотни магов в одном небольшом предмете. Она мгновенно изничтожает все живое, убивая и нанося непоправимый вред. Вместо того, чтобы выслать свои войска на помощь, они предпочли бы уничтожить жизни многих невинных людей, - Локи изумленно посмотрел на Тора. Нет, он догадывался, конечно, что выставленные против него - далеко не самое мощное оружие Земли, но все же...

- Глупцы, - бросает он.

- Не все из них такие... - задумчиво произносит Тор. - Отец, - он решительно делает шаг вперед и замирает, не решаясь попросить, - я бы хотел забрать из Мидгарда свою подругу, Джейн, - та смертная, по которой он так скучал.

Внезапно пробирает гнев.

Что-то достать брата из иномирья он не так спешил.

- Тор, - наконец-таки пристальное внимание Фригг переключается на старшего сына, - когда же ты поймешь, что она - смертная?.. Ей не место ни в Асгарде, ни подле тебя, свой век она проживет очень быстро, а нужна ли тебе через каких-то полвека старая и дряхлая невеста?.. - Тор опускает голову. Он прекрасно понимает это, понимает это и сам, но...

У него вообще всегда так: любая женщина - любовь на века, пока дело не доходит до постели. Один раз - и вступай в клуб бывших недоневест Тора Одинсона.

Аж настроение поднимается.

- А ты все злорадствуешь, - Фригг закатывает глаза, глядя на Локи, и тот улыбается, невольно повторяя за ней.

И как не поддразнить этого медведя?..

А ее так и хочется назвать "Всемать". Хотя бы ради реакции.

- Ведешь себя, как ребенок - и наказан будешь, как ребенок. Месяц под домашним арестом, - голос Одина суров, но в глазах его - теплые искорки, и можно расслабиться - он прощен.

- И никакого сладкого, - бурчит сзади Тор, и они синхронно хохочут, толкая друг друга.

А на досуге еще какой-нибудь мирок завоюем...


IIОн пришел, лишь на час опережая рассвет;
Он принес на плечах печали и горицвет.

Щурился на месяц, хмурился на тучи,
Противосолонь обходил деревню,
И молчали ветры на зеленых кручах,
И цепные птицы стерегли деревья.

Ты не наш - в синих окнах трепетали огни.
Ты продашь, ты предашь за гривну - знали они.

Мельница - Чужой

- Ты очень и очень легко отделался, понимаешь? Все могло быть куда как хуже, - зудел Тор всю дорогу до его покоев.

- Мне кажется, в нашей дружной коалиции, занудствовать - моя привилегия, - но настроение Локи сейчас не могло испортить ничто.

Ну, практически.

- Я ухожу. На границах с Альвхеймом неполадки. Мне кажется - надолго, - ровно говорит Тор, когда Локи уже почти ушел, открыв дверь.

- Я не могу... - но оба знают, отец решения не изменит и наказания не перенесет. И, кажется, даже Тор сейчас готов признать, что помощь Локи ему бы очень и очень пригодилась.

- Нет, - выдыхает брат, и почему-то грустно. Вот как представить себе, насколько скучно будет одному, без права покидать свои комнаты...

И впрямь, как в детстве, когда к нему пробраться мог только Тор - да и то, через окно.

- Жаль, - практически равнодушно кивает Локи. Да, сейчас куда как проще сделать вид, что ему все равно, чем выдавать какие-либо ложные чувства.

Кажется, в скитаниях он потерял самую главную вещь - он разучился контролировать и прятать свои эмоции.

Повинуясь минутному порыву, Локи обнимает Тора - и тот, удивленно вздохнув, не отстраняется, а лишь обнимает его крепче, прижимая к себе.

Красивый момент, кажется.

- А еще ты скинул меня с высоты в девять тысяч футов и воткнул мне кинжал под ребро, - деланно безразлично проворчал Тор и улыбнулся, отстраняясь.

- А еще за эти шалости ты меня только что простил, - Локи ткнул пальцем ему в грудь.

Обмануть можно даже брата порой.

Он ведь не думает, почему Локи все чаще улыбается, не думает, почему так добродушно ведет себя.

А еще он думал, что стал чуть более осторожным.

Врет безбожно, как сказали бы на Земле.

Милая планетка, кстати. Нужно бы впоследствии разработать вторичный и максимально действенный план атаки. Или... пойти другим путем? Но как?

На решение этого вопроса у него целый месяц.

Войдя в свои покои он вдохнул холодный воздух, невольно улыбаясь, уже по-настоящему. Небо, как же он соскучился по единственному месту, что было его убежищем на все случаи жизни - никто в замке не имел сюда доступа, кроме Тора. В реальности, он мог совершить любую шалость даже против кого-нибудь из дворца и отсиживаться здесь - никто бы даже двери открыть бы не смог.

Кстати, на случай повторной попытки захвата власти - довольно неплохая штаб-квартира, как сказал тогда Бартон.

Локи, наверное, не совсем понимал смысл слова "штаб-квартира", но оно ему нравилось.

Первое время он развлекал себя тем, что играл с огнем, в буквальном смысле - практически создавал целые огненные шоу, делал из пламени змей, львов, даже силуэт человека.

Это было забавно, но надоело, очень и очень быстро.

Под вечер пришла младшая служанка - новенькая, ее Локи еще не видел. Но, подозревал, что она теперь и закреплена за ним на этот месяц - остальные слишком хорошо знали его крутой нрав и быстро меняющееся настроение.

У нее были пухлые губы и смешливые голубые глаза, они улыбалась, восхищенно посматривая на Локи и кокетливо поправляя волосы.

Ах, да, еще у нее была грудь, которая в обхвате в ладонь не поместится. Но это - мелочи... или не совсем?

Пожалуй, в наказании даже была пара положительных моментов.

Другое дело, что они даже в четверть не покрывали отрицательные стороны. И первым из них была скука.

Нельзя выходить. Нельзя принимать гостей. Нельзя даже получить новые книги из библиотеки - те, что были в комнате он прочитал за пару суток, а выбирать новые нужно самому - однажды он попросил сделать это услужливую служаночку, Эльзу, как он выяснил, но та принесла даже близко не то, что было нужно.

По правде говоря, в Асгарде было три развлечения: драки, женщины и книги. Поэтому читать любили все, даже у крестьянских детишек имелись приблизительные навыки, кто из них посообразительнее - сразу шли в королевские писцы.

Естественно, этой ужасно скучной и нудной работой заниматься хотели единицы, но царица за это благодарила их, смешно сказать, по-царски.

А еще была странная иллюзия. Все время казалось, что сейчас!.. вот, вот прям сейчас войдет Тор: влезет в окно, найдет еще пару тайный ходов, обойдет охрану... но надеяться на это было верхом наивности.

Даже себе он признался только на вторую неделю: по брату он скучает больше, чем по чему-либо другому.

Странно было думать об этом именно в таком ключе.

Волосы его из-за слишком частого использования магии, и, соответственно, ловли большого количества энергии, росли слишком быстро - и, кажется, даже немного завивались, вследствие чего постоянно мешали. Но здесь не было даже кривого кинжала, чтобы отсечь пряди, поэтому приходилось ходить так.

Он решил: когда он выйдет, в первую же очередь, он их отрубит - тогда они уже, наверное, будут доходить до пояса, как у барышень. А острижет он их совсем коротко, чтобы даже не свисали - или все же спадали, но совсем чуть-чуть, как раньше.

Еще Локи рисовал. Честно говоря, этим он никогда не занимался, но, ему казалось, получалось неплохо. Наверное, просто потому, что теперь он уделял этому все свое свободное время - и, как следствие, выходило все лучше и лучше.

И рисовал он все, что видел и помнил: рисовал озеро на дальних границах, где они гуляли с Тором, рисовал восхитительного восьминогого Слейпнира из злачёных конюшен Асгарда, даже Мстителей рисовал - всех вместе и каждого по одиночке, как он их запомнил.

Они, несмотря ни на что, вызывали его неподдельный интерес.

Клинт Бартон. Лучник был первым из нарисованных - наверное, потому, что его Локи помнил куда как лучше остальных, и немудрено. Четкий профиль, блеск в прекрасно видящих глазах. В свое время именно он снабжал Локи информацией обо всем в Мидгарде - и рассказывал интересно, захватывающе.

А еще он чуть не вышел из-под гипноза: в одну из тяжких ночей в лаборатории Локи проснулся от того, что перед его лицом была стрела. Хорошо, магия вновь вернула Клинту образ подчинения.
Но, все же, какой же силой воли нужно обладать, чтобы бороться с чарами, что много мощнее тебя?..

Наташа Романофф. Та, чей портрет словесно чаще всего и описывал Клинт. "Наташа говорит", "А мы с Наташей"... Эх, почему все влюбленные такие идиоты?

Хитра, языкаста, смертоносна и, чего греха таить, красива. Ее он рисует в профиль, и каждую черточку лица выводит и подправляет по много раз - слишком сложно передать всю ее живую мимику в неподвижном рисунке.

Вообще, вспоминать их весело. Ведь они мнили себя такими... героями.

Стив Роджерс, ой... Даже Локи были неподвластны завесы времени - а ведь парень выжил, прожил и пережил свой век. Людская алхимия здорово изменила его организм - но его Локи почти не помнит, поэтому рисует в маске.

Кажется, для остальных он был главнокомандующим. Символом.

Действительно, Капитан Америка.

Забавное существо, надо сказать, идеальный боец, смесь из благородства и безрассудности, даже смешно.

Энтони Старк. Надо сказать, человек, обыгравший в словах Бога Лжи - а вот это чего-нибудь, да стоит. Его Локи рисует в костюме, но без маски - он действительно восхищался этим... чудом техники. Да и то, что Тор называл его "умнейшим в Мидгарде" здорово подняло его в глазах Локи.

Брюс Беннер... Этого Локи рисует последним, сломав два пера - пожалуй, здесь он, стыдно сказать, немного боялся. И жаждал отомстить, но это - позже... Рисовал он его, кстати, в двух ипостасях, ибо одна из другой вытекала.

Даже не люди - кроме Старка и Бартона. Искусственные создания, создания земной магии - и им люди поклоняются, как богам.

Это... интересно.

На третью неделю одиночества и информационного вакуума Локи не выдерживает.

Он берет одну из прочитанных книг и ищет там особое заклинание совсем противоположной стихии - воздуха.

И рисует, теперь уже пассами, заставляя волны полупрозрачного дыма взметнуться вверх, образуя лицо, осязаемый и объемный портрет, полное изображение.

В воздухе он рисует брата. Вспоминает, как спадают его волосы, как широко Тор распахивает глаза при виде него, Локи, как слегка приоткрываются губы, как напрягаются скулы...

Он рисует по памяти, и память у него - отличнейшая.

Многократно откидывает волосы со лба, глубоко дышит, уже достаточно утомленный - эта магия очень и очень сложна, но результат стоит временного истощения.

Наконец, более-менее довольный результатом, Локи отстраняется, любуясь творению рук своих. И довольно улыбается - да, так он и запомнил брата, так он и выглядел перед прощанием - невеселый, но серьезный, наконец-таки выросший - и усмехавшийся, сожалея.

Да, лучше него Тора никто и не знал. Не мог знать.

Поддавшись мимолетному порыву, Локи дотрагивается рукой до подбородка, второй ладонью коснувшись груди.

Брат, даже такой призрачный, поражал.

И вдруг Локи вздрогнул, посмотрев сквозь прозрачную иллюзию. Его взор наткнулся на точно такой же удивленный взгляд голубых глаз.

Кажется, брат вернулся из похода многим раньше, чем ожидал он сам.


IIIЧто ни вечер, то мне, молодцу,
Ненавистен княжий терем,
И кручина, злее половца,
Грязный пол шагами мерит.

Завихрился над осиною
Жгучий дым истлевшим стягом;
Я тоску свою звериную
Заливаю пенной брагой.

Мельница – Оборотень

Морок рассеивается мгновенно, поэтому в голове сразу проясняется - но не жалость, и даже не сожаление, нет, некое чувство сродни... предвкушению. Да, именно так, хотя надеятся всерьез и не стоило.

И все же, в голове витком мелькнуло разочарование собой - он ведь показал свою слабость. Открылся.

Кажется, больше всего ему в этой ситуации нравился Тор. Точнее, его реакция.

Он замер, не смея сделать шага вперед; на его лице застыло изумление, поражение, удивление... как не скажи, все равно не опишешь - наверное, он ожидал чего угодно по прибытию - хоть развлечений с той служанкой, имя Локи уже забыл - но не этого.

- Теперь ясно, - Тор начал говорить хриплым голосом, заметив это, он кашлянул и все же продолжил, - по чему конкретно ты скучал, - и все же делает шаг вперед, заходя в комнату.

- И по чему же? - Локи тоже сделал шаг в сторону.

Они кружили вокруг друг друга словно дикие звери, еще не решившие, кто будет добычей.

Никто не уступит.

- По голосу, - Тор улыбнулся, а Локи настороженно повел плечами, - по прикосновениям, - он схватил Лофта за руку, прерывая его шаги, потянув на себя, - по всему мне, - он глубоко втянул носом запах, зарывшись лицом в его волосы.

Локи замер.

Шевелиться не хотелось.

Он... даже не думал о таком.

С другой стороны, очень и очень странно, что он до сих пор не рассматривал подобную возможность.

Ответить или нет?..

Он чувствовал горячее тело Тора, ощущал терпкие, перемешанные запахи пота и лесных трав, хотел провести рукой по коже, наслаждаясь...

В самом деле, какие глупые вопросы он задавал самому себе.

- А ты нет? - смешок, двойственный, и Локи все же поднял голову, смотря ему прямо в глаза, пытаясь прочесть.

Что ж, себя вполне можно оправдать тем простым фактом, что после этого он наверняка сможет сбежать - дверь-то открыта, а пробраться по замку незамеченным проблемой никогда не было.

- Нисколько, - в голубых глазах промелькнули смешинки, Тор наклонил лицо ближе к нему, прикасаясь к губам Локи своими - но просто прикасаясь, никак не двигаясь, словно оставляя следующий шаг за ним.

Что ж, он уже падал в бездну. Не думается, что это ужаснее.

Локи осторожно размыкает губы, давая свободу действий.

Не то, чтобы это был его первый раз с мужчиной... и даже не полусотенный, но те люди не были кем-то, кто знал бы его, знал бы его тело так же хорошо, как он сам.

Еще неизвестно, кто кому уступит из них.

Тор углубляет поцелуй, проводя языком по небу, тихонько фыркая прямо в рот, и Локи слегка кусает его губу, лишь прижимая.

- Пра-авда? - ехидный тон тут же сбивается, когда поцелуи переходят на шею, Локи не может ответить тем же, отвлекаться и снимать доспехи, ох... явно не сейчас.

Волосы здорово мешают Локи, но Тор отстраняется от шеи, прихватывает за пряди и притягивает к себе в очередном поцелуе.

Лофт сразу же отталкивает его от себя, почти со злостью проводя обратной стороной запястья по губам, стирая даже послевкусие.

- Не забывай, что я - не твоя мидгардская девка, - выплевывает он с яростью, замечая, как огни в глазах брата загораются вновь - и уже совсем не дружелюбно.

- Ты хуже, змей, - и именно на этих словах Локи сам целует его, уже не позволяя перехватить инициативу, толкнув к стене.

На удивление, тот не сопротивляется.

- Змей?.. - и языком по губам, прихватывая, вжимая в стенку, чувствуя сильное тело под собой.

Доспехи расщелкиваются как-то сами собой, привычные действия совершаются отчего-то чуть более раскованно, раскрывая, вынуждая поддаваться.

Это - его условия.

А вот примет Тор их или нет?..

Он опускает одну руку и хватает Одинсона за промежность, переходя с поцелуями - пока еще не укусами - на шею, прихватывая губами кожу, слегка царапая зубами.

Тор выдыхает и громко стонет, подаваясь на него, слегка изгибаясь.

Вот даже как.

На язык просятся кучи пошлостей, но их удается сдерживать - неимоверными усилиями, стоит сказать.

- Ляжешь под меня? - все же не сдерживается он, шепча, прикусывая мочку уха. Дальше ласки пока не заходят, но им обоим это и не нужно.

Тор не отвечает, даже не отзываясь на смелые ласки. Подразнив кожу возле члена, рука Локи перемещается на задницу и с силой сжимает, демонстрируя право и потребность.

Тор выдыхает. И сдержанно кивает; Локи видит, что у него подгибаются ноги.

Надо же, трепетная барышня.

Тор все же вспоминает, что и у него есть конечности - он разрывает рубашку Локи, впиваясь поцелуем в ключицу.

От этой грубоватой блондинки точно останутся засосы...

В их поцелуях проскальзывает нечто большее, что у многих не проявляется и при очень, очень длительных отношениях.

Они стремятся не только насладиться и приласкать, но и сделать больно, как можно больнее друг другу.

Так выходит та ярость, что всегда существовала между ними.

Ребра Локи трещат, когда Тор сжимает сзади руки, кровь стекает по плечу громовержца, так сильно теперь кусает его Локи, смазка - наколдованная наспех, но хоть что-то - не ослабляет проникновение, причиняя если не боль, то недовольство обоим.

Тор дышит, пытаясь расслабиться, и Локи толкается в первый раз, с оттяжкой, все еще не щадя.

Его ведет.

Тор не выдерживает и двигается сам, насаживаясь, давая понять - в следующий раз он так легко не уступит.

Что ж, оно и не должно быть простым.

Мучить Тора приятно. Двигаться чуть реже, чем ему нужно, придерживать его бедра, задницу рукой, не давая насаживаться самому, недостаточно быстро вбиваться, но - достаточно глубоко, чтобы заставлять его почти кричать от удовольствия.

Мучить Тора невыносимо, прежде - для себя самого.

Но Локи пытается не сбиваться с поставленного им же ритма, трахать Тора так, как хочется самому, но не забывая про чужие желания - рука, слегка сжимающая и раскрывающая задницу, никуда не девается, но вторая движется на члене, сдавливая. И двигать ею нужно в том же ритме, что и самому, иначе сбивает, растрачивает удовольствие, замутняет разум.

Поэтому Локи этого не делает.

Но они не прекращают целоваться, и, Лофт готов поклясться всем, таких жарких прикосновений, такого желания самого поцелуя у него еще не было.

Тор не выдерживает и хватает его за плечи, таки разжав руки, придвигая ближе к себе - и больше продлевать пытку нет желания.

Он сходу берет быстрый темп, двигаясь быстро, резко и глубоко - так, как хочется обоим, много больше, чем можно было бы позволить себе с кем-либо еще.

Не покидает предчувствие, что в следующий раз вот так же вот стонать и изгинаться, почти кричать в чужих объятиях, будет уже он, насаживаясь на член Тора.

И это в первый раз, когда он сам сознательно задумывается о продолжении.

Хотя, не время.

Локи практически берет его, утверждает на Тора права, ставит на нем свои метки, кусая, слизывая соленый пот с кожи.

Сейчас ему это позволено.

Кончает он до обидного быстро – но не выходит, продолжая двигать бедрами, изливаясь внутрь.

И до чего же приятно потом доводить до разрядки Тора; сжимать зубами соски, лаская, руками, проводя по ребрам и опускаясь перед ним на колени.

Тор фыркает где-то сверху, берет его за волосы и практически вжимает лицом в пах. В отместку Локи вначале прикусывает внутреннюю сторону бедер и только потом открывает рот, пропускает внутрь головку, облизывает, берет за щеку, пошло, влажно облизывая.

Тор стонет и пытается двигаться вперед, но Лофт не дает ему это делать, не стараясь взять глубоко, больше облизывая.

Но кончает Одинсон бурно, все-таки насадив Локи горлом на член, и тот, расслабившись, все же дает ему сделать это.

- Уйдешь? – Локи вытерся полотенцем и неспешно одевался, когда его настиг тихий голос брата. Повернувшись к Тору, он глубоко вздохнул и вымолвил:

- А ты позволишь?.. – брат призадумывается и молча кивает, закрывая глаза. – Тогда не уйду, - Лофт хмыкает и берет его лицо в свои руки, осторожно, несильно целуя.

- Почему же? – и в ответ на простой, казалось бы, вопрос, очень хочется высказать что-нибудь мудреное.

- Если уж пошел по дороге вперед – не смей возвращаться назад, а то вспомнят все, что ты им натворил, - Тор вновь фыркает и притягивает его за волосы снова.

А сбежит он как-нибудь потом.

И не один.